Огромную роль играют места, по которым идешь. Каждое сильное место обладает свойством сдвигать состояние людей во вполне определенном направлении, это вполне можно использовать. Что, впрочем, многие и делают – ходят-то все обычно по местам, которые нравятся, что вполне подходит для начала в качестве критерия. Правда, еще хорошо бы научиться контролировать этот процесс и управлять подобным воздействием. 

Возможно именно благодаря хорошему выбору мест, нередко туристические группы в горах близки к очень важному состоянию равновесия с окружающим миром, чувствуя себя его частью и порой даже приходя к контролю взаимного воздействия себя и окружения (бегущему по городским улицам входить в равновесие с едущими рядом машинами, пожалуй, себе дороже!). Похоже, в этом главное отличие горного туризма и альпинизма (в нашей стране): турист в горах живет все время от начала до конца маршрута, а дом альпиниста – в лагере; в горы он выходит на восхождение, воспринимая их как прекрасное, но непонятное, непредсказуемое и опасное место (это не наезд, просто у них разные цели). Одно дело, когда с собой бивачное снаряжение и худо-бедно, но в случае чего можно встать почти в любом месте, а другое – когда с собой самый минимум, чтоб не тащить много наверх, зато быстро идется. У туризма равновесие, у альпинизма – скорость. В этом смысле, туризму ближе альпийский стиль, чем альпинизму (опять-таки, тому, что понималось под этим словом у нас в стране).

...я вцепился в саму ткань Отражения, погрузился в него, изменяя его структуру... возможное становилось вероятным, вероятное – реальным.

Роджер Желязны, Девять принцев Амбера.

Собственно, задачи другого плана – спортивные, например, – тоже вполне решаются. Правда, если задача звучит как у одной группы прошлым летом: Мы хотим залезть на гору, а не слезть, то вполне очевидно, какое будет решение: залезть-то скорее всего удастся, а что будет потом – это уж как повезет... Спорт, в особенности большой, зачастую губителен тем, что задачей является тот или иной рекорд, а не сила, красота, здоровье, наконец (впрочем, спорт для себя в значительной мере избавлен от этого недостатка).

Весьма важна подготовка к походу. Во-первых, опять-таки, во время подготовки желательно достижения правильного отношения, предварительного настроя на внутренние задачи; а во-вторых, выбрав маршрут, препятствия, нагрузку, сроки, словом, создав себе собственную формальную задачу, надо, согласно правилам игры, в походе стараться ее решить (неважно, что это бессмысленное действие), и, соответственно, как следует к ней подготовиться. Иными словами, выбрав для себя горный поход с кучей интересных перевалов, перед ним надо бы побегать (как минимум), а не уповать на свое духовное величие или крутость.

Снаряжение, конечно, является не главным, но при нашем стиле хождения тоже входит в правила игры, помогает соблюдать то самое равновесие, и таким образом требует тщательной подготовки.

Все знают, что очень важно, гораздо важнее, чем в обычной жизни – с кем идти; может быть даже важнее не то, что твой товарищ будет страховать тебя, а просто то, что вы будете действовать бок о бок. Опыт показывает, что если в группе каждый хочет своего, даже когда интересы участников не сталкиваются открыто, то если и удается что-то пройти, то не очень много, погода и настроение так себе, поход потом вспоминаешь без особого удовольствия, даже если у группы сильный руководитель и он проведет ее железной рукой по запланированному маршруту и все нормально. Нормально – это не здорово... Напротив, если удалось подобрать (или сделать) группу так, что цели, намерения и устремления участников близки, группа живет и действует, как один человек; силы участников, сколько бы малы они ни были, складываются, и поход проходит на одном дыхании. Даже если не ставилось никаких специальных целей и формально ничего особенного пройти не удалось, еще долгое время после окончания маршрута участники его с удовольствием собираются вместе.

Помогает даже тем, кто не верит.

Над дверью своего деревенского дома Нильс Бор прибил подкову, которая должна приносить счастье. На удивленный вопрос одного из посетителей Бор ответил: Нет, конечно я не верю. Это предрассудок. Но, вы знаете, говорят, она приносит удачу даже тем, кто в нее не верит...

Из книги Физики продолжают шутить

Поиск мест для стоянок и привалов является очень важным для полноценного отдыха. Как известно, есть места хорошие, на которых так и тянет остановиться и после которых ощущается прилив сил, и плохие – их хочется пройти побыстрее, и если оставаться на них достаточно долго, то чувствуешь себя паршиво. Размер их от нескольких десятков сантиметров до нескольких метров и более. Издали такие места ощущаются как очень мягкое давление на глаза, иногда – как другой оттенок цвета (особенно отчетливо это проявляется на ледниках). Вблизи их можно ощутить руками, немного похоже на медузку в море. У разных людей реакции разные, может, например, оказаться так, что отрицательные места более четко очерчены, плотны и упруги на ощупь, чем положительные. Или просто неприятны, вызывают головную боль, жжение, звон в ушах и т.п. Для разных участников группы хорошие и плохие места расположены, вообще говоря, в различных местах.

Следует также помнить, что отдыхать и спать надо головой на восток или север (согласно различным традициям), но никогда – на юг или запад.

Вопрос выбора пути из двух или более возможных на развилке довольно часто стоит перед руководителем. Хорошо, если чувствуешь, куда надо идти. А если нет?

Тогда можно, например, пойти по любому возможному направлению и оставаться настороже (не болтать и лучше бы остановить и внутренний диалог). Если это направление неправильное, то почти сразу (в течение нескольких минут), при достаточной чувствительности, приходит останавливающее ощущение, стоп-сигнал, скажем, может накатить страх, сжаться сердце, появиться отвращение к движению в этом направлении. Это ощущение надо ухватить, осознать, что оно было, так как оно частенько довольно кратковременно и обычно забивается логическими соображениями, говорящими, что все это – чушь. Чем отчетливей был стоп-сигнал, тем больше неприятностей можно огрести на этой дороге.

После этого надо развернуть себя (и группу!) назад и пойти другой дорогой.

Аналогично все выглядит при выходе на восхождение или просто трудный и ответственный участок пути. Скажем, подойдя к ледовой стене и кинув взгляд вверх, находишься в примерно такой же ситуации развилки. Искать надо тихое, глубинное ощущение типа а что, это возможно или не надо этого делать (тот или иной страх может присутствовать в обоих случаях). Разумеется, в данной ситуации повернуть назад гораздо сложнее, на этот участок могут быть завязаны обратные билеты, красивое место за ним, категория, разряд наконец... Но и последствия обычно в таких случаях гораздо серьезнее. Лучше обо всех этих внешних соображениях забыть при принятии решения, хотя это и трудно (а еще лучше – не связывать такие участки с чем-то важным, предусмотреть запасной вариант и пр. Хотя может оказаться, что именно Вам и именно сейчас не стоит идти на этот несложный и ничем не примечательный перевал...). Если последствия от неправильных действий катастрофичны, то в дополнение к стоп-сигналу обычно (по крайней мере – на Алтае) бывают еще знаки – мелкие (или не очень!) события, сопровождаемые аналогичными стоп-ощущениями (или просто острым ощущением смертельной опасности). Их редко бывает больше двух-трех. Если их не послушаться, наступает ситуация кто не спрятался, я не виноват. Выжившие участники многих аварий в горах впоследствии отмечали наличие подобных знаков. Задача состоит в том, чтобы отметить их вовремя и принять сознательное решение вопроса: что важнее – жизнь или восхождение?.

Погода частенько (опять же, на Алтае) является знаком и детектором состояния группы, точнее – всех групп в некотором небольшом районе. Если погода у группы хуже, чем у остальных групп, если ей не везет с Солнцем, ее поливает и сдувает с перевалов, то это вполне возможно надо рассматривать как предупреждение и часто означает, что внутри группы не все хорошо – то ли ругаются, то ли просто спортсмены. Если же все наоборот, погода у группы постоянно хорошая, то это что-то типа поощрения, значит все в порядке и обидно не использовать такой случай.

То самое ощущение настороже сразу после развилки со временем может развиться в контроль, совмещающий в себе: – высокую чувствительность к знакам, к силам окружающего мира, к состоянию своему и коллег, формирование на основе всего этого – решения того, что является правильным и – действие согласно этому решению. В обычной жизни мало кто делает именно то, что считает правильным, в походе же это легче, и результаты видны сразу же (впрочем, при игре по таким правилам невыполнение того, что считаешь правильным, тоже бьет весьма сильно). Например, большая часть того, что обычно называется удачей, случайностью, риском, оказывается вполне контролируемой.

Узкая тропинка над кручей где-нибудь на Памире может быть почти непреодолимым препятствием для группы горожан, однако для местного жителя она не опаснее, чем для горожанина – перейти улицу. Возможно, через некоторое время эта группа так же будет относиться к этой тропинке. Можно сказать, что это умение. Но умение чего? Не разбиться, упав в пропасть? Нет, просто умение в нее не падать. Ощущение того, можешь ты упасть в данную конкретную пропасть или нет (а у руководителя – то же самое в отношении всей группы) и есть контроль. Этот же принцип применим к чему угодно – к перевалам, вершинам, рекам. Нельзя сказать, что это безопасно или рискованно, это просто другой стиль хождения.